"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Любопытно, насколько это ненормально – придумать персонаж, который работает в музыкальной сфере, и вместо того, чтобы записывать его историю, сочинять диссер по его творчеству. По несуществующему творчеству несуществующего человека. "Тема отчужденности в ненаписанной музыке выдуманного автора". * * * В процессе написания текстов время от времени сталкиваешься с проблемой претенциозности. Текст кажется претенциозным, в то время как описываемая ситуация воспринимается как совершенно естественная. Не могу разобраться в сути явления. Видимо, дело в моей собственной скрытности, которая всегда казалась мне не только вопросом идиотского воспитания, принуждающего нас стыдиться собственных эмоций, но и вопросом вкуса. Есть вещи, которые нейтральны по сути, но становятся претенциозными при озвучивании. Это, похоже, одна из них. * * * Снилось, что мертвый Курт Кобейн растерянно бродит в темноте моей квартиры, очевидно, не понимая, как сюда попал. Я тоже не понимал, как в мою квартиру попал призрак Курта Кобейна. Наверное, не следовало смотреть на ночь "Последние дни" Гаса Ван Сента и слушать вдогонку Nevermind.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Сегодня по пути на работу я попал под, мягко говоря, ливень. Хляби небесные разверзлись и тьма обрушилась на город, дороги превратились в реки, а зонт стал транспортным средством в страну Оз. Я шел сквозь весь этот хаос абсолютно мокрый, и мне почему-то было смешно. Не каждый день доводится оказаться в эпицентре локального апокалипсиса. Сейчас за окном ясно и сыро, как в норвежских горах, я сушу ноги на батарее и совершенно не могу сосредоточиться на будущем учебнике по юриспруденции. Поэтому зафиксирую здесь очередную идею.
Была жара, и спал я плохо. Каждые полчаса меня будило гудение вентилятора, чье-то нетрезвое исполнение "Арии" под окнами или упражнения соседа с электрогитарой (у человека, кстати, неплохо получается мрачноватый, тревожный и полный диссонансов саундтрек к местной действительности). Просыпаясь по десять раз за ночь, я запоминал сны, и под утро у меня накапливалось немало причудливых воспоминаний. В результате родилась идея написать сборник фантастических рассказов "Сны одной августовской ночи".
Сборник начинался бы с истории о пешем пересечении Луизианы, мрачных американских закусочных и призраке конного индейца. Дальше рассказывалось бы про дождь, настолько долгий и масштабный, что в нем завелись рыбы, про изнаночный Минск и про Дэвида Боуи, решившего издать мемуары в моем издательстве. Заканчивалось бы все историей о том, что галактики – это гигантские светящиеся животные вроде медуз, дрейфующие по космическому океану и грезящие о чем-то чуждом и фантастическом, например, о том, как старушка на рынке придирчиво выбирает огурцы.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Так исторически сложилось, что я читаю все книги о Битлз, которые мне удается найти. Новой для меня информации в них давно нет, но наблюдать, как из известных мне фактов выстраивается картина, принципиально отличная от виденных мной ранее, всегда интересно. Поэтому, наткнувшись случайно на небольшую книжку "Леннон" француза Давида Фонкиноса, я за пару дней ее прочитал.
Суть книги такова - Джон Леннон, пожелав избавиться от груза прошлого перед рождением сына, исповедуется психоаналитику в течение восемнадцати сеансов. Сама идея написать о судьбе Леннона и его сложной внутренней жизни от лица самого Леннона показалась мне очень амбициозной, если не сказать нахальной. Исполнение, к счастью, оказалось достаточно осторожным. Чувствовалось, что автор проштудировал немало интервью Джона, пытаясь уловить ритм и стиль его речи, характерные обороты, словечки и манеру острить (в последнем, впрочем, он не преуспел). Время от времени Джон впадает в нездоровый мистицизм, что вполне в его духе, время от времени чудовищно циничен, что тоже соответствует его характеру. Разумеется, факты переданы так, как видит их автор, и дополнены измышлениями - это было неизбежно. Разумеется, изредка встречаются ляпы. Но в целом книга лучше, чем я рассчитывал, и Джон в ней кажется живым.
И вот что, меня завораживают исторические процессы. Следя за трансформацией образа Битлз, я вижу, как их слава, старея, преобразуется в легенду. Каждый из авторов, берясь за рассказ о Джоне Ленноне, пытается показать живого человека с его слабостями и пороками, и каждый необъяснимым образом делает его все более архетипической, мифической фигурой. Воображаю, что станет с ним лет через сто.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Выяснилось, что в Несвиж, одно из крупнейших туристических мест Беларуси, ходит всего несколько автобусов в день. Из Несвижа можно выбраться только на перекладных или поймав проезжаюший мимо транспорт, если в нем по счастливой случайности будут свободные места. В этом вся Беларусь - страна, путешествие по которой невозможно без приключений. Любая поездка по белорусской провинции сопровождается бодрящим опасением навсегда остаться запечным домовым в какой-нибудь деревеньке.
Таким образом, прогулка по Несвижу была подпорчена мыслями о том, когда же я, наконец, сдам на права, и воспоминаниями о ночи, проведенной в Будславе. Тогда мы, помнится, шатались во мраке по каким-то болотам и беседовали о возможности угнать у кого-нибудь из местных лошадь. Примечательная была ночь, но делиться воспоминаниями о ней с московским другом, которого я привез в Несвиж, я на всякий случай не стал.
И тем не менее Несвиж в это время года прекрасен. Дворец, как это часто бывает с архитектурными памятниками Беларуси, зверски перереконструирован, отчего кажется новым, но тем не менее очень красив - окнами, выходящими на озеро, величественной прохладой и наличием поблизости пугающе дешевой и в то же время вкусной еды. Привидение Барбары Радзивил, оно же главная достопримечательность дворца, к сожалению, не показалось - то ли пряталось от жары в каком-нибудь склепе, то ли уехало, поймав проезжающий мимо транспорт.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Волей случая я побывал на концерте Depeche Mode. Там я, во-первых, ощутил, каково быть травянистым растением на июльском лугу. Во-вторых, я словил то странное чувство, когда впервые видишь рядом людей, которых слишком долго, с глубокого детства знал через экран и динамики. Эффект развиртуализации, помноженный на десять.
Концерт был ожидаемо масштабен и хорош. Дэйв генерировал энергию, как небольшая атомная электростанция. Глядя на него, я думал о беспроводном электричестве. Казалось, если бы кто-то дал ему подержать лампочку, она бы загорелась. На возвышении с неизменно серьезным видом пританцовывал Флетч. Мартин Гор, которого я умудрился не узнать с первого взгляда, был без крыльев, но крылья ощущались. Мартин был мне особенно интересен как источник идей и носитель таинственной и феноменальной способности вызывать к себе безусловную любовь. И я имел возможность его изучить, так как стоял (я бы даже сказал, застрял, надежно зафиксированный человеческой массой) по его сторону сцены. Дэйва то приносило, то уносило куда-то вдаль некими стихийными силами, гнуло и закручивало в вихри, Мартин оставался неизменен.
После концерта я прочитал о Depeche Mode пару книг. Книги были написаны сухим языком и поведали мне много нового об эволюции синтезаторов. Но несмотря на сдержанную благопристойность официальных источников, я, проанализировав факты и сложив два и два, согласился с мнением представителя Primal Scream о том, что Depeche Mode - самый странный коллектив в истории шоу-бизнеса. Сочетание диаметрально противоположных качеств в чрезвычайно резком их проявлении. Предвижу, что когда-нибудь о группе снимут душераздирающую остросюжетную драму.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
В последнее время я чувствую острую музыкальную недостаточность. Поэтому когда мне внезапно (то есть за полчаса до события) предложили журналистский пригласительный на концерт Brainstorm, я счел это реакцией мироздания на мою невысказанную просьбу и со скоростью, удивившей меня самого, восстал из мертвых.
Трудности внезапного воскрешения полностью оправдали себя - концерт (несмотря на тесноту, характерную для подобных мероприятий, и похрюкивание микрофонов) прошел отлично. В клубе царила почти домашняя атмосфера хипстерского дружелюбия. Солист долго шутил и в результате как-то невзначай позвал всех присутствующих в Ригу, пообещав поселить человек восемь у клавишника. Боюсь теперь, как бы ему не пришлось расплатиться за природное чувство юмора сперва с приглашенными, а потом, собственно, с клавишником, обреченным на чудеса гостеприимства.
Впрочем, музыкальная недостаточность все еще ощущается. Не обнаружив в своем окружении любителей Битлз, я вознамерился в одиночку посетить концерт The Apples, которых нахожу лучшей кавер-группой Битлз из слышанных мной до сих пор. Так как посещать музыкальные мероприятия в одиночестве считается в моем издательстве пугающим извращением, мне предрекают суровый и мрачный вечер под траурные звуки "Love me do".
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Мой день рождения никогда не проходит гладко. Началось все с того, что я родился в конце февраля, когда большинство людей настигает авитаминоз и первые приступы весеннего обострения. Этот мой поступок предопределил все. В прошлом году день рождения был одним из самых напряженных рабочих дней в моей практике - горящие сроки, разнузданные авторы и долгий вечер в офисе. В этот раз, к счастью, работы вовсе не предвидится, потому что я подхватил ларингит и пятый день практически не могу говорить.
Зато после моего дня рождения неизменно наступает весна. Гарантированно. Солнце жжет мне плечо, с балкона тянет нагретой пылью и кофе, телефон ежеминутно жужжит. Это праздник, определенно.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Вчерашний оффлайн был лучшим оффлайном из всех, на которых я был (и не важно, что я не так уж часто бываю на оффлайнах). Идеальный формат, замечательные люди. Интересно, что без безумных соседей традиционно не обошлось, хотя футболистов, сшибающих лампы головой, на этот раз не было. И вот примечательная деталь, мы умудрились подробно и в положительном ключе обсудить третий сезон "Шерлока", ни разу не употребив слова "постмодернизм".
"Лондон" Питера Акройда - чистое беспримесное удовольствие для британомана. Я только начал читать эту книгу, покончив с Тургеневым, но уже чувствую, что акройдовское восприятие города - его цельности в пространстве и времени, характера, памяти и энергии - это именно то, что было мне нужно. Теперь мне интересно почитать, что Акройд пишет о Уайльде.
Продолжаю видеть кинематографичные сны с логичным сюжетом и спецэффектами. Вчера был голливудский триллер с заснеженными вокзалами, привидениями и неожиданной развязкой, которая полностью изменила суть истории. Сегодня - медленный артхаус про грань между уединением и одиночеством со Стивеном Фраем в главной роли. И с романтичным финалом, наверняка приуроченным к сегодняшнему дню.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Каждый год февраль провоцирует во мне странное состояние - ясное и острое ощущение жизни. Возможно, это эффект долгой зимы или воспоминание о важном событии (это объяснило бы чувство порога, стыка тектонических плит). Так или иначе, я кристально жив и не могу это игнорировать. Я просто вынужден действовать в соответствии. * * * Работал на Международной книжной выставке-ярмарке. Вокруг праздно шатались министры, ученые и иностранные делегации, неприкаянно бродил человек в образе Джонни Деппа. Я откопал на собственном стенде тонкую книжку "Психотерапия в борьбе с соматическими заболеваниями" и долго читал о том, какие дыхательные техники помогают при желании кого-нибудь убить (так мы и были пойманы каким-то ловким фотографом - маркетолог с каталогом, главный редактор с "Вкусными домашними салатами" и я с "Психотерапией"). Почему-то подумалось, что такая книжка не повредила бы Джиму Мориарти (который сказал бы, что при желании кого-нибудь убить намного лучше помогает ботулин). * * * В последнее время мне часто снятся предельно яркие, подробные, логичные сны, реалистичность которых не уступает реалистичности реальности. В этих снах присутствует сюжет, диалоги и время. В них задействовано мое обоняние и осязание. Единственный фантастичный их элемент - присутствие людей, которых я не могу увидеть наяву. Совсем недавно я воплощал вполне стройный план по выведению знакомого из-под удара - от страничек в блокноте и телефонных разговоров до долгой поездки по осенней провинции и ночевки в малонаселенной деревне. Был страшно разочарован, когда будильник помешал мне довести задуманное до конца.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Джон следует за Шерлоком по лондонским крышам и думает о том, до чего может довести добропорядочного доктора его непомерная добропорядочность. Еще недавно в его снах не было ничего более необычного, чем афганские перестрелки - кровь и песок, красное на желтом. Теперь он еженощно наблюдает во снах прохладный ночной пейзаж с Шерлоком в качестве неизменного элемента (воздух и вода, белое на синем) и может писать по мотивам сновидений урбанистическое фэнтези.
Джон прекрасно помнит ночь, когда все началось. Вынырнув из солнечного кошмара, он принял Шерлока за переплетение теней и лунного света на обоях. Он, вероятно, продолжил бы сонно таращиться на этот причудливый узор, если бы Шерлок не вздохнул с досадой и не сделал жест рукой в сторону двери. Одеваясь, Джон думал о том, как этот невыносимый консультирующий идиот умудрился войти, не позвонив в дверь и не разбудив Мэри. Джон думал о том, что происходит и чей труп ему суждено сегодня увидеть. Джон старался не радоваться слишком откровенно. Когда он надел куртку, Шерлок неловко ухватил его за рукав и открыл дверь. За дверью была ветреная лондонская ночь; клочья облаков неслись по небу, слишком звездному для мегаполиса. Джон недолго думал о звездах, а потом заметил, что электрический фонарь на углу улицы стал газовым.
Продолжение сна. В Лондоне его снов нет времени. Современность осыпается с него шелухой под порывами ветра. Викторианские кэбы выплывают из тумана, собор Святого Павла подрагивает в полумраке, вмещая в себя сразу все свои воплощения, средневековые домики, уничтоженные Великим пожаром, встают словно ниоткуда на Флит-стрит, и Джон может различить над ними блеклую тень современных вывесок. Лондон его снов населяют люди всевозможных эпох, призраки, образы из книг - все, кого Лондон запомнил и не захотел отпустить. Джон, который уже несколько месяцев живет только во снах, терпеливо пережидая дни, все еще представления не имеет, что окажется за углом. Он просто следует за Шерлоком, который лавирует в паутине мифического Лондона с такой скоростью и легкостью, как будто придумал ее сам. Шерлок пробивается сквозь толпу у "Глобуса" после первой постановки "Макбета". Шерлок деловито шепчется с привидениями - его "призрачная сеть". Шерлок заказывает кофе на двоих у Симпсона и говорит о загадочном исчезновении художника Бэзила Холлуорта.
Шерлок ничего не объясняет. Джон ничего не спрашивает. Все нормально.
Однажды после особенно крупной удачи в деле Джека Потрошителя Джону нестерпимо хочется прийти на Бейкер-стрит. Бледный невыспавшийся Шерлок смешивает пахучие жидкости в реторте и всем своим видом демонстрирует, что чудовищно занят. И тогда Джон, повинуясь глупому порыву, рассказывает ему свои сны. Сосредоточенный взгляд Шерлока прикован к пипетке с чем-то бурым, когда Джон говорит о странных свойствах желтого тумана, в котором каждое человеческое лицо кажется призрачным.
- Ты слишком впечатлителен, Джон, - говорит Шерлок, поднося пипетку к реторте. - Привидений в городе не больше тридцати.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Москва - это город, где часы идут неправильно или не идут вовсе. Куда бы я ни пришел, я неизменно видел часы, положение стрелок которых подрывало во мне ощущение реальности. Часы выполняют функцию украшения, штуковины оригинальной формы, способной заполнить место на стене. Время суток можно узнать по количеству народу в метро, а можно не узнавать вовсе и жить ритме мелодии, записанной на айфон. * * * Я все еще не могу спать в транспорте, как и в любом другом публичном месте (что очень неудобно, если любишь путешествовать). Я не умею должным образом напиваться. Легкие наркотики, как я имел возможность убедиться, действуют на меня неправильно - вместо того, чтобы получать удовольствие, я получаю стресс и твердое нежелание их принимать. Психотерапевт, с которым я недолго общался, назвал мое состояние базовым недоверием к миру, и только теперь я вижу, как легко и гармонично в это словосочетание укладывается огромное количество моих личных особенностей. Даже тогда, когда сознательно я не чувствую ни малейшей угрозы, что-то в глубине моего подсознания не позволяет мне прилюдно терять контроль. Охранно-впередсмотрящая часть подсознания требует ясности - требует безапелляционно и матом. * * * Снилось, что Мориарти - директор нашего издательства. Сон был детальный и включал в себя невероятные приключения человека, желающего сохранить здоровье и нервы с подобным работодателем. Теперь я чувствую себя Мораном от редактирования.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Я все же выскажусь на эту животрепещущую тему и закрою для себя гештальт раз и навсегда. Наступил момент подвести итоги.
О третьем сезоне "Шерлока".Третий сезон "Шерлока" не был для меня однозначен, как не были однозначны и предыдущие сезоны. Но, как и в случае с предыдущими сезонами, плюсы для меня перевешивают минусы. Интересно, что никогда еще в "Шерлоке" не было столько цитат и аллюзий как из канона, так и из других источников, столько параллелей с предыдущими сериями, столько деталей, развивающих текст вглубь, а не вширь, никогда еще цитаты не были так туго переплетены и так неожиданно трансформированы.
Смена точки зрения – сдвиг с восприятия Джона на восприятие Шерлока – объясняет для меня многое. Другая точка зрения – другая картинка, другой способ подачи информации, другое восприятие персонажей. Mind palace, который мы раньше наблюдали снаружи, теперь продемонстрирован изнутри – во всей его масштабности и густонаселенности. Майкрофт становится одновременно и значительнее, и ближе. Для Джона он был чудаковатым британским правительством в дорогом костюме, малознакомым человеком, статусной фигурой – именно таким мы видели его прежде. Для Шерлока он брат – с его чрезмерным контролем, бесконечными попытками похудеть, в чем-то смешной, человечный и неидеальный, но все же несомненно умный – раздражающе умный. Надо признать, я считаю бесценной возможность взглянуть на Майкрофта глазами человека, который его действительно знает. Точно так же, как считаю важной возможность взглянуть на Шерлока глазами самого Шерлока. Это делает его более объемным в моих глазах.
Шерлок изнутри - намного более сложная и многомерная натура, чем Шерлок глазами очарованного им романтичного человека. Думаю, любой из нас изнутри не совсем таков, каким видят его окружающие. Кроме того, Шерлок переживает интересный период - он учится сосуществовать с той частью себя, которую привык отрицать и игнорировать, работать со своей слепой зоной. Зимняя прозрачная ясность первого сезона потрескалась во втором и рассыпалась в третьем. Эмоциональная холодность Шерлока первого сезона надломилась во втором испугом и удивлением, а в третьем трансформировалась в принятие.
У Шерлока естественный природный провал в сфере восприятия и понимания (не логического анализа, а именно непосредственного восприятия и понимания) человеческих эмоций. Причем если чужих эмоций он просто не понимает, то свои его сбивают, вносят сумятицу в те сферы его существования, где он чувствует себя уверенно (из-за них, например, он так масштабно промахнулся с Мэри). Не удивительно, что первой реакцией на подобное было подавление и игнорирование эмоциональной составляющей. Мне кажется, принятие непонятной и причиняющей дискомфорт части себя – достижение, и в подобной ситуации ощущение неуверенности, которое я порой ловлю с экрана, более чем обосновано.
Интересно, что Джим в сознании Шерлока, похоже, противопоставляется Майкрофту: иррациональное начало, мрачное, деструктивное, хаотическое. Любопытно, что именно Джим напоминает Шерлоку об эмоциях – и в результате вытаскивает его в жизнь.
Магнуссен, конечно, такое же отражение Шерлока, как и Джим. Не случайно он отражается в зеркале при первом посещении Бейкер-стрит (а при первом посещении Джимом Бейкер-стрит в зеркале отражается сам Шерлок). Не случайно Шерлок сперва говорит "У Магнусена свой метод – выяснить слабое место человека и надавить", а потом, после эпизода с кольцом, констатирует: "Видишь, у всех есть слабое место". Параллели очевидны. Магнуссен – самая мертвая, холодная, жестокая часть Шерлока, и Шерлок, убивая ее, остается таким образом совершенно живым. Еще одна деталь долгого и трудного возвращения Шерлока в жизнь.
Джон для меня - самая сложная фигура в этой партии. С одной стороны, впечатление, что Джон отдалился, можно объяснить сменой точки зрения – безусловно: 1) для другого человека ты всегда субъективно дальше, чем для себя самого; 2) если другой человек – Шерлок, нет ничего удивительного, что он плохо считывает эмоциональную составляющую и видит тебя менее вовлеченным, чем ты являешься; 3) если другой человек – Шерлок, ничего удивительного, что он концентрируется на тебе меньше, чем на деталях, важных для дела. Но меня не покидает чисто интуитивное ощущение, что Джон отдалился объективно, и я объясняю это себе простым человеческим испугом. Если что-то единожды причинило нам сильную боль, у нас появляется инстинктивное подсознательное стремление оградить себя от повторения. Это психическая реакция, которую сложно контролировать разумом, но можно преодолеть со временем. Ощущение отдельности Джона совершенно пропадает к сцене у самолета.
Интрига серии показалась мне исключительно актуальной. В эпоху информационного общества информация – это безусловная власть. Я помню, как часто эта тема поднималась на моем многострадальном факультете – тема медиамагнатов, которые управляют общественным мнением и (так как оное имеет в демократическом государстве большое значение) через него управляют всем.
Идея о том, что Шерлок не всесилен, последовательно доносится до нас на протяжении всего третьего сезона – сперва в подчеркнуто нереалистичном финале первой серии, потом словами самого Шерлока в "Знаке трех", и наконец, в "Его последнем обете". Иногда случается, что как бы умен ты ни был, решения просто нет (Кобаяши Мару, если здесь помнят "Стар Трек"). В предложенной нам ситуации Шерлок исполнил свой обет единственным возможным способом, и его самопожертвование кажется мне даже более значительным, чем в "Рейхенбахе", потому что в "Рейхенбахе" был элемент игры, в данном же случае все исключительно по-настоящему.
О том, что смущает меня в третьем сезоне, я говорить не буду – это озвученные уже многими детали или не нуждающиеся в обсуждении личные предпочтения. В завершение скажу, что нахожу прекрасной идею о постмодернисткой деконструкции мифа, вычитанную в жж. Миф о Шерлоке Холмсе, сыщике в кепке, последовательно разрушается – и среди осколков возникает живой человек.
P.S. Мне жаль, что секрет "Рейхенбаха" не был раскрыт - это правда. Но не могу не признать, что это соответствует канонам жанра. Читатель имеет право на интерпретацию, и интерпретация читателя всегда верна. Нам оставили право достроить историю самостоятельно – пусть будет так.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Поднял взгляд от книги и заметил, что за окном куда-то целеустремленно идет, подергивая ушами, гигантская мышь. Вернулся к работе. Несколько мгновений идея гигантской мыши посреди зимнего города, гармонично вписавшись в картину мира, не тревожила моего сознания. Потом я снова поднял взгляд. Вдали маячила фигура ребенка в сером и в ушастой шапке. * * * Замечательная опечатка - "квалификция". Фикция квалификации. Выразительно и реалистично. * * * Осознал одно из главных для меня достоинств "Шерлока". Постмодернистский текст предлагает читателю/зрителю игру. Давай, говорит он голосом Джима Мориарти, поиграем. Покрути меня, разгадай меня, собери паззл. Когда смотришь "Шерлока" (с его неутихающим призывом "В игру!"), практически невозможно не проникнуться азартом. Благодаря "Шерлоку" я не заметил, как прошла большая часть одного из самых мрачных отрезков зимы. Я бывал расстроен, но скучать не приходилось.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Разговор о "Шерлоке" в комментариях плавно перетек в разговор о том, почему мы любим асоциальных героев кино, и породил не новую, но задевающую теорию: "Общение между людьми зачастую состоит из условностей, передающихся из поколения в поколение однообразных сценариев, мутной рутины, основанной скорее на "так принято", чем на "я хочу". Любовь к асоциальности - следствие отторжения этого вялого болотца, стремления к искренности и смыслу даже в том случае, если они означают изолированность (а тем более если не означают, как постулируют любимые нами фильмы)". * * * Мой коллега предложил защитную классификацию людей: 1) люди, которых надо защищать; 2) люди, которым надо защищать; 3) люди, от которых надо защищать. Некоторые свободно лавируют между категориями, не принадлежа по сути ни одной из них, некоторые застревают в определенной категории навсегда. Вероятно, стоит выделить в отдельную группу людей, которые не имеют никакого отношения к концепции защиты. * * * Читаю "Задверье" Нила Геймана и сожалею, что мне незнаком Лондон. Судя по всему, именно он - главный герой этой истории. Персонажи и сюжет увлекают намного меньше, чем мосты, набережные, музеи, галереи, торговые центры - и их мрачное искаженное отражение в изнанке города. Тени в темной воде.
"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Признаюсь, реакция общественности на последний эпизод "Шерлока" очень меня озадачила. Я дважды пересмотрел серию в оригинале, чтобы иметь возможность с уверенностью утверждать, что считаю ее отличной.
Блестящая комедийная обертка эпизода гармонично уравновешивает невеселый подтекст. Подтекст, тем не менее, торчит - Шерлок снова курит, надевает костюм со словами "в бой" и вполне доходчиво объясняет Шолто свое отношение ко дню свадьбы Джона - именно в этот день все должно выглядеть идеально, каким бы оно ни было в действительности. Под конец серии аромат роз становится даже слишком красноречивым.
Развитие личности под воздействием важных, переломных событий кажется мне неизбежным. Еще в прошлой серии присутствовали намеки на то, что в Шерлоке произошла переоценка ценностей. Он повзрослел. Он успел уже однажды пожертвовать жизнью ради близких ему людей, не вижу причины, почему бы ему не пожертвовать собственным комфортом и не постараться в важный для друга день сделать все идеально - идеально с точки зрения друга, а не самого Шерлока. В особенности если это действительно "конец эпохи", то есть расставание. Это было бы правильно, и это было бы канонично.
В детективной линии достаточно дыр, но я привык к дырам в детективных линиях. Приятно было прочитать комментарий специалиста о том, что с определенными допущениями продемонстрированный нам способ убийства возможен. Снова сожалею, что Джим мертв, он был и остается лучшим объяснением экстравагантного (едва не написал "творческого") подхода к убийству.
У меня есть некоторые далекоидущие догадки относительно внутренней сути происходящего. Они основаны на том факте, что еще недавно нежелание Шерлока браться за новое дело могло означать одно - у него уже есть дело. Если мои догадки верны, это будет прекрасно, но я не разочаруюсь и в обратном случае.