"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Ночи, когда забываешь о сне, но надеешься передохнуть, пролетают удивительно быстро. Ночи, когда думаешь о сне, но не имеешь возможности уснуть, тянутся невыносимо медленно. Только три. Да ведь три уже было. Старинные резные часы оглушительно тикают, погружая в резкие щелчки всю комнату - от угла с фарфоровыми статуэтками до верхних книжных полок. Кот залез на колени и тихо спит, свесившись головой вниз и подергивая лапой. Моя квартира пуста, как та банка из-под кофе, содержимое которой я благополучно уничтожил, ночи же нынче удивительно хороши - прохлада, тишина, безветрие, ясное небо - вернувшись домой, с балкона часа три не вылазил, благо, читать учебник и там можно. Но в конце концов кинокритика мне надоела горше пареной репы и я отправился к родному компьютеру изучать литературоведческие статьи.
Читал я долго и беззаботно, жадно поглощая запасы хлеба, воздуха и информации. Неприятное липкое чувство, когда лопатки начинает сводить от того мифического несуществующего взгляда в спину, что символизирует инфернальный страх, пришло совершенно внезапно. Что за ребячество, думаю, откуда? Насколько я помню, никогда не страдал боязливостью, темноты и одиночества не то что не боюсь, но подчас и предпочитаю всем иным состояниям, По и Лавкрафт вызывают у меня лишь восхищение, современные фильмы ужасов с кровавым фаршем и гнилыми девочками из колодцев - брезгливость. И потом, я же вполне уютно сижу, публицистику листаю, кофе последний допиваю и бутерброд ем. Все-таки оборачиваюсь, обнаруживаю, как ни странно, совершенно пустую комнату и, приказав себе не сходить с ума, продолжаю чтение. И внезапно спотыкаюсь о фразу, даже словосочетание, встречающееся мне уже вторично. В первый раз я его проигнорировал, не найдя там ничего интересного, однако при втором прочтении понял, что именно в нем и лежит причина моей внезапной напряженности. В тексте упоминалась вода, подобно живому существу сама являющаяся за жертвой, дабы помочь ей утопиться - употреблено как иносказание, имеется в виду, конечно, человек, однако фантазия моя уже заработала. Далее оставалось лишь извлечь из глубин подсознания картинку, которая возникла там при первом восприятии данной фразы.
Итак, средневековый замок, каменная кладка, гобелены, камин. Великая Леди, воспринимаемая мною доселе как Офелия, сидит за рукоделием, лицо ее спокойно и прекрасно, пальцы шелестят о ткань, дрова в камине уютно потрескивают. В помещении царит покой и тишина. Разумеется, Офелия не замечает, как по полу за ее спиной медленно и бесшумно, по законам классики жанра, разливается вода. Не замечает она и как, сконцентрировавшись за ее креслом, вода эта начинает набухать и подниматься, образуя за спиной леди нечто вроде прозрачного водного занавеса, как из этого занавеса протягиваются нити-руки. Лишь когда они обвивают ее, накрывают ее лицо и грудь, устремляясь потоками воды в рот и нос, заливая легкие, она начинает отчаяно сопровляться и дергаться, глаза ее закатываются в кромешном ужасе и в последние мгновения своей жизни она смотрит вверх, на склоненную над ней равнодушную и внимательную водную толщу, перегнувшуюся через кресло, словно человек.
Картинка пришла сама от одного лишь звучания иносказательной фразы. После осознания ее напряженность исчезла, оставив лишь обычную посткошмарную веселую брезгливость. Интересная штука - подсознание. Все-таки нельзя пить по двадцать чашек кофе в день, это чревато расшатанной нервной системой.
На случай, если кто-то из здесь присутствующих оказался столь же чудовищно нерасторопен, как и я, и не ознакомился с этим творением давным-давно:
О разумной воде, смерть-мейкерах и истинной биографии Йорика. Интерпретация "Гамлета", местами очевидно высосанная из пальца, причем не без жесточайших потуг, однако весьма любопытная.
"Hamlet" в первых редакциях. Вещь, на мой взгляд, необходимая каждому англоговорящему человеку, ибо текст очень хорош.
Читал я долго и беззаботно, жадно поглощая запасы хлеба, воздуха и информации. Неприятное липкое чувство, когда лопатки начинает сводить от того мифического несуществующего взгляда в спину, что символизирует инфернальный страх, пришло совершенно внезапно. Что за ребячество, думаю, откуда? Насколько я помню, никогда не страдал боязливостью, темноты и одиночества не то что не боюсь, но подчас и предпочитаю всем иным состояниям, По и Лавкрафт вызывают у меня лишь восхищение, современные фильмы ужасов с кровавым фаршем и гнилыми девочками из колодцев - брезгливость. И потом, я же вполне уютно сижу, публицистику листаю, кофе последний допиваю и бутерброд ем. Все-таки оборачиваюсь, обнаруживаю, как ни странно, совершенно пустую комнату и, приказав себе не сходить с ума, продолжаю чтение. И внезапно спотыкаюсь о фразу, даже словосочетание, встречающееся мне уже вторично. В первый раз я его проигнорировал, не найдя там ничего интересного, однако при втором прочтении понял, что именно в нем и лежит причина моей внезапной напряженности. В тексте упоминалась вода, подобно живому существу сама являющаяся за жертвой, дабы помочь ей утопиться - употреблено как иносказание, имеется в виду, конечно, человек, однако фантазия моя уже заработала. Далее оставалось лишь извлечь из глубин подсознания картинку, которая возникла там при первом восприятии данной фразы.
Итак, средневековый замок, каменная кладка, гобелены, камин. Великая Леди, воспринимаемая мною доселе как Офелия, сидит за рукоделием, лицо ее спокойно и прекрасно, пальцы шелестят о ткань, дрова в камине уютно потрескивают. В помещении царит покой и тишина. Разумеется, Офелия не замечает, как по полу за ее спиной медленно и бесшумно, по законам классики жанра, разливается вода. Не замечает она и как, сконцентрировавшись за ее креслом, вода эта начинает набухать и подниматься, образуя за спиной леди нечто вроде прозрачного водного занавеса, как из этого занавеса протягиваются нити-руки. Лишь когда они обвивают ее, накрывают ее лицо и грудь, устремляясь потоками воды в рот и нос, заливая легкие, она начинает отчаяно сопровляться и дергаться, глаза ее закатываются в кромешном ужасе и в последние мгновения своей жизни она смотрит вверх, на склоненную над ней равнодушную и внимательную водную толщу, перегнувшуюся через кресло, словно человек.
Картинка пришла сама от одного лишь звучания иносказательной фразы. После осознания ее напряженность исчезла, оставив лишь обычную посткошмарную веселую брезгливость. Интересная штука - подсознание. Все-таки нельзя пить по двадцать чашек кофе в день, это чревато расшатанной нервной системой.
На случай, если кто-то из здесь присутствующих оказался столь же чудовищно нерасторопен, как и я, и не ознакомился с этим творением давным-давно:
О разумной воде, смерть-мейкерах и истинной биографии Йорика. Интерпретация "Гамлета", местами очевидно высосанная из пальца, причем не без жесточайших потуг, однако весьма любопытная.
"Hamlet" в первых редакциях. Вещь, на мой взгляд, необходимая каждому англоговорящему человеку, ибо текст очень хорош.
http://www.diary.ru/~Mirage/?date=2004-06-20
спасибо.
не дождетесь) как я уже сказал - грешно, а при моей самовлюбленности ещё и опасно)
А вот я постоянно чувствую взгдя в спину, когда делаю что-то ночью. Если я куда-то иду, то включаю свет во всех комнатах, через которые прохожу. Я очень боюсь темноты. И я до сих пор боюсь той девочки из колодца.