"Вымышленный литературный персонаж, скрывающий свое книжное происхождение". (с)
Очередная затяжная битва с агрессивно настроенным мирозданием подошла к своему логическому завершению. Грядет свобода, столь славно гармонирующая с наступившим сезоном, а также приезд одной очаровательной леди, "Белый Замок" и прочие несомненно приятные события, свидетельствующие о том, что победа в результате осталась за мной.
Вышеупомянутая баталия велась на территории нашей скромной редакции, от лица мироздания выступал собственноручно помазавший себя на царствие главред. Время от времени в его кабинете раздавался грохот, который мог бы произвести только кавалерийский полк, вздумай он резвой рысью пронестись по узкому коридору мимо вашей двери. Коллектив редакции, уверившись, что в непосредственной близости происходит смертоубийство, восстание гладиаторов, гибель Помпеи, принимался метаться по помещению, руша все на своем пути, в тщетном стремлении отыскать выход из сложившегося положения. По уничтожении нескольких кадок с фикусами общественность принимала решение снарядить во враждующий лагерь посла, которым по неведомым причинам чаще всего оказывался я. Шеф тем временем восседал в кресле, вытянув ноги, блаженно созерцал серые стены своего кабинета и наслаждался абсолютизмом. Весь его облик говорил о том, что человечеству не миновать мучительной гибели в инквизиторских застенках. Голос его, лишенный интонаций, зычным трубным гудением оглашал пустынные переулки Минска на мили и мили вокруг, от мощи его окрестные звери прятались по подвалам, а посуда билась сама собой. Я убежден, что рыбы в Свислочи не осталось исключительно стараниями этого занимательного человека, что до уток, то выдержке их можно только позавидовать. В целях борьбы с самодержавием я счел нужным исключить себя из списка верноподданных с помощью соответствующего заявления.
Таким нехитрым способом я покончил с двухлетним затворничеством в обомшелой башне, безмолвие которой прерывалось лишь гулом непрерывно работающих компьютеров, дребезжанием допотопных принтеров, да, быть может, невнятным бормотанием просевшей кладки. Выбиваю из легких застарелую пыль. Темные переулки, пропахшие пряной горечью кофейни, китайские фонарики на ветру. Из открытых форточек гроздьями свисают ботинки, на балконах знаменами полощется выцветшее белье, у входов в метро сидят деловитые дородные дамы, вяжут носки и извечным улюлюкающим напевом призывают собравшуюся публику приобрести мандарины, мясо и лотерейные билеты. Ветер, сырость, горячее солнце, сменяющееся промозглыми сумерками, запах прелой травы, прошлогодней листвы, дождя и торфа. Надо думать, весна.
Вышеупомянутая баталия велась на территории нашей скромной редакции, от лица мироздания выступал собственноручно помазавший себя на царствие главред. Время от времени в его кабинете раздавался грохот, который мог бы произвести только кавалерийский полк, вздумай он резвой рысью пронестись по узкому коридору мимо вашей двери. Коллектив редакции, уверившись, что в непосредственной близости происходит смертоубийство, восстание гладиаторов, гибель Помпеи, принимался метаться по помещению, руша все на своем пути, в тщетном стремлении отыскать выход из сложившегося положения. По уничтожении нескольких кадок с фикусами общественность принимала решение снарядить во враждующий лагерь посла, которым по неведомым причинам чаще всего оказывался я. Шеф тем временем восседал в кресле, вытянув ноги, блаженно созерцал серые стены своего кабинета и наслаждался абсолютизмом. Весь его облик говорил о том, что человечеству не миновать мучительной гибели в инквизиторских застенках. Голос его, лишенный интонаций, зычным трубным гудением оглашал пустынные переулки Минска на мили и мили вокруг, от мощи его окрестные звери прятались по подвалам, а посуда билась сама собой. Я убежден, что рыбы в Свислочи не осталось исключительно стараниями этого занимательного человека, что до уток, то выдержке их можно только позавидовать. В целях борьбы с самодержавием я счел нужным исключить себя из списка верноподданных с помощью соответствующего заявления.
Таким нехитрым способом я покончил с двухлетним затворничеством в обомшелой башне, безмолвие которой прерывалось лишь гулом непрерывно работающих компьютеров, дребезжанием допотопных принтеров, да, быть может, невнятным бормотанием просевшей кладки. Выбиваю из легких застарелую пыль. Темные переулки, пропахшие пряной горечью кофейни, китайские фонарики на ветру. Из открытых форточек гроздьями свисают ботинки, на балконах знаменами полощется выцветшее белье, у входов в метро сидят деловитые дородные дамы, вяжут носки и извечным улюлюкающим напевом призывают собравшуюся публику приобрести мандарины, мясо и лотерейные билеты. Ветер, сырость, горячее солнце, сменяющееся промозглыми сумерками, запах прелой травы, прошлогодней листвы, дождя и торфа. Надо думать, весна.
Похоже, сбылись мои пожелания... Надеюсь, это все в лучшую сторону.))
Желаю успехов в поисках, найдите что-нибудь действительно достойное и подходящее именно вам.
Чертовски знакомая ситуация) Успехов в поиске - уверен, он будет удачным
Corel, спасибо. Во всяком случае я отдохну, это уже плюс. Откровенно говоря, вот уже неделю я сижу без работы, и искать ее по-прежнему не хочется. Хочется фриланс, всякая мелочь время от времени попадается, снова втягиваться в рутину с девяти до шести нет никакого желания на данный момент времени.
Comte le Chat, спасибо. Надеюсь, Вы также сумели выйти из ситуации с минимальными потерями для себя. Работать в таких условиях крайне тяжело, как бы я не пытался шутить на эту тему. :)