Череда жизненных передряг, взявших обыкновение проноситься по моей судьбе с регулярностью пересчитываемых бессонными ночами мустангов, недавно странным образом прервалась. По случаю наступившего затишья, в ожидании новой партии благородных животных я решил разобрать фотографии, сделанные некогда в Праге. И несмотря на то, что мои туристские снимки не передают того, что следовало бы передать, я все же осмелюсь поделиться ими с общественностью.
По вине императора Рудольфа Второго Прага упорно видится мне столицей алхимии. Мнение это укрепил во мне Густав Майринк, который, надо сказать, в свое время приготовил мой мозг по некоему национальному чешскому рецепту - мир доселе не растерял своей искаженности. Образы кривых переулков, где глухой ночью или в раннюю предрассветную пору спящие летаргическим сном здания возвращаются к жизни, дабы кряхтеть сварливо и бранить человечество, вряд ли когда-либо изгладятся из моего сознания.
Действительность оказалась почти столь же сумрачной, как и ее отображение в текстах Майринка. По ночам глубинный пражский мистицизм поднимается на поверхность вместе с туманом, а днем ужас нагоняют неисчислимые толпы туристов, заставляющие сожалеть об отсутствии шпаги или шевалье Тэра с его добрыми гуманными устремлениями. Откровенно говоря, ходить днем по главным проспектам города значительно страшнее, чем плутать ночью по темным кривым закоулкам. На фотографии, расположенной выше, можно наблюдать, какой необычный эффект порой дают дрожащие руки, помноженные на скверную фотоаппаратуру.
Фотографии.