Вдохновленный деньгами и хорошим настроением обратился к нашему главреду по поводу давно обещанного им отпуска. Наш глав.ред., который скорее глав.вред., посмотрел на меня нежно и, мило улыбнувшись, сказал:
"Ну конечно... Какие проблемы".
Я расцвел, мачтательно возведя очи горе, и редактор, ангельски улыбаясь, продолжил издеваться:
"Ведь ты такой хороший работник. И твою работу навалим на Ольгу, не зря ты столько раз работал за нее".
Я жадно внимал словам вредителя и благодарил судьбу за такой хороший коллектив и такого понимающего шефа, который так проникся моей ситуацией. Я уже видел себя идущим по Английской набережной рядом с наконец увиденными мною дорогими мне людьми, рассматривающим картины Рембранта в Эрмитаже и...
"Только вот рекламу за тебя никто не доделает", - сказал редактор, продолжая улыбаться, и пододвинул ко мне две толстенные папки, из которых там и тут торчали исписанные листки.
Вот тут я проникся ситуацией Золушки, которой мачеха приказала сделать годовую норму работы перед тем, как этим же вечером ехать на бал. Очень захотелось взять эти папки и нечаянно уронить на голову редактору, чтобы он пару недель повалялся в реанимаци. Редактор, видимо, оценил мой грозный вид, ибо вдруг совершенно сник и пропищал:
"Ну мы же тебе и заплатим соответствующе. И... И хоть на две недели уходи..."
"Две недели я вам припомню", - сурово проговорил я и поволок папки за свой рабочий стол. При ближайшем рассмотрении оказалось, что если я не буду спать и есть, за пару лет я может это и доделаю. А вообще, господа питерцы, ждите меня в начале октября.