Не помню, как и почему я назвал эту главу строчкой из Metanoia.
Глава 4. Часть 1-4.– Хочешь сказать, он до сих пор у тебя? – брови Генри сошлись над дужкой очков.
– Наверное, – с потрясающим равнодушием произнес Мартин. – Думаю, он часов до трех проваляется.
– Нет, ты точно больной, – обреченно сказал Генри. – Совсем.
Отягощенные подносами, они с Мартином пробивались сквозь людские скопления в ту часть обеденного зала, где еще оставались пустые столики. Мартин только что закончил свое повествование о знакомстве с самым прославленным маргиналом в городе и держался так, будто находит происшествие забавным. Генри его настроения не разделял. О том, что случается с людьми, знакомыми с лидером "Взломщиков", он знал на примере собственной сестры, которая вот уже год не ходила к мессе.
Мартин уселся за первый попавшийся столик, сбросил с плеча портфель и принялся разгружать поднос. Стоун сел напротив. Столовая оживленно гудела, вокруг сновали люди – все как один одетые в черно-серые цвета школы и напоминавшие рой диковинных насекомых, за соседним столиком поглощал курицу толстый профессор математики. Из высоких арочных окон на каменный пол лился бледный зимний свет.
– Жаль, это не та болезнь, из-за которой освобождают от занятий, – сказал Мартин, с глубоким сомнением глядя на свой салат.
Генри подвинул к себе тарелку со стейком, повернул ее по часовой стрелке и принялся резать мясо. Простые действия, как и всегда, помогали бороться с раздражением. Больше всего Стоуну хотелось связать Мартина, обезопасив его таким образом от самого себя, и насильно навести порядок в его покосившейся жизни. К сожалению, навести порядок у него в голове Генри не мог, а без этого любые старания были обречены на провал.
– Рано или поздно ты нарвешься на крупные неприятности, – сказал он наконец. – И я даже надеюсь, что это случится рано, пока ты не успел натворить ничего непоправимого.
Мартин болезненно усмехнулся. К еде он не притрагивался, поглядывая на нее с мучительным недоверием, оттенок его лица идеально гармонировал с салатом. Генри вдруг посетила ошеломительная догадка.
– Ты что, пьяный? – вымолвил он потрясенно и склонился над столом. – Ну-ка посмотри мне в глаза, – Мартин на него посмотрел. Его лицо выражало насмешливый скептицизм пополам с намерением бухнуться в обморок, в дыхании отчетливо чувствовался спирт. – Ну точно. Господи... – Генри выронил вилку. – Не думал, что доживу до дня, когда ты пьяным притащишься на физику.
– Притащился, – констатировал Мартин равнодушно. – Выжил. И даже, между прочим, решил все жабовские задачки.
Генри пренебрежительно фыркнул.
– Жаб сам вкуривает физику не лучше второгодки. – Он с силой провел рукой по лицу и постарался успокоиться. В сложившейся ситуации хотя бы одному из них необходимо было оставаться в трезвом уме и контролировать ситуацию. – А если он вор?
– Жаб? – заторможенно переспросил Мартин.
– Да взломщик этот. Мэтт. – Генри мрачно вздохнул. – Впрочем, почему если…
Мартин ковырнул вилкой салат, и у Стоуна, который с детства не переносил вида чужих страданий, вдруг разом кончилось терпение. Он пододвинул к себе тарелку Мартина и, оценив ее содержимое, решительно отставил ее в сторону. На ее место он поставил свой стакан с чаем.
– Вот, попей, – распорядился он. – И отпросись у Стрекозы с английского. Она отпустит. Только не вздумай на нее дышать, держись подальше, скажись больным. Ты похож. – Мартин хмыкнул. Генри ничего смешного в своих словах не нашел. – Отоспись хорошенько, – продолжил он. – И приведи себя в порядок. А я загляну к тебе после уроков, посмотрим, что наворотил там твой взломщик.
Сделав таким образом все, что было в его силах, Генри мгновенно успокоился и удовлетворенно взялся за стейк. В принципе, думал он, даже если эта история закончится для Адерли потерями, моральными или материальными, она может обернуться уроком и стать отличным поводом для возвращения к здравому смыслу. Генри очень недоставало привычного Мартина – немного чокнутого, но глубоко воспитанного человека, придерживающегося элементарных правил приличия.
– Ничего он у меня не возьмет, – меланхолично, но уверенно сказал Мартин.
– Откуда тебе знать?
– Интуиция. – Мартин несмелой рукой подтащил к себе чай и с сомнением посмотрел в чашку. – Ты же сам говорил, у меня фантастическая интуиция.
Генри сокрушенно покачал головой.
– Лучше бы собаку подобрал.
Дальше – в комментариях.